Началось все просто: ни с того ни с сего мне остро захотелось приобрести ножницы-цапельки. Бывает.
Но лазая по различным инет-ресурсам в поисках конкретно хотимого мной девайса, я попутно почитывала и про материалы для вышивания, и про всякие разности. И с огромным изумлением узнала, что, оказывается, шить по накладной канве офигенно сложно, что выдернуть ее без предварительной подготовки нереально и что после выдергивания вышивка приобретает некрасивый вид.
Вот ведь блин! Раньше не могли предупредить, что ли? А то я, как дура, не ведая, что можно найти или заказать лен рублей этак по 500 за кусок 40х40 см, отрезала кусок от старой льняной простыни, приметала к нему пресловутую накладную канву по 10 р/погонный метр, взяла первую попавшуюся схему, вышила лужок и без всяких чрезмерных усилий и хитростей повыдергала всю канву... Примитивная я какая-то, ей-Богу!



А потом, коль скоро и простыни, и канвы, а также настроения и времени, было навалом, настолько же примитивно вышила анютины глазки.



А сейчас. почти десять лет спустя после этого, я вдруг узнала, как все это, оказывается, непросто. И крайне удивилась.

На третьем ходу выяснилось, что гроссмейстер играет восемнадцать испанских партий. В остальных двенадцати черные применили хотя и устаревшую, но довольно верную защиту Филидора. Если б Остап узнал, что он играет такие мудреные партии и сталкивается с такой испытанной защитой, он крайне бы удивился. Дело в том, что великий комбинатор играл в шахматы второй раз в жизни. (с)
ЗЫ. А мордастые ножнички хочу все равно!